Типологические особенности монастырского культурного ландшафта

Именно феномен сотворчества, творческого созидания отличает во многих случаях культурный ландшафт от антропогенных или техногенных ландшаф- тов, для которых учёт фактора гармоничного взаимодействия природы и со- циума не является определяющим. Творческие силы природы дарят человеку

197

Культурный ландшафт как объект наследия

красоту мира, приобщают его к прекрасному. Чтобы быть достойными соавто- рами, надо уметь понимать и создавать прекрасное.

Процесс сотворчества приводит к тому, что естественный (первоначаль- ный) ландшафт, при сохранении своих основных морфоструктурных черт и компонентов, обогащается новыми свойствами, качествами и материальными объектами культуры. Таковы ландшафты городских парков, усадеб, сельские и агролесные ландшафты. В этом контексте можно говорить и о монастырском культурном ландшафте, включающем фрагменты всех вышеназванных и имею- щем свои индивидуальные черты.

Монастырский культурный ландшафт наряду с прагматическими и эстети- ческими достоинствами обязательно включает семантическое наполнение, яв- ляется носителем важной смысловой нагрузки. Религиозная семантика ланд- шафта возникает благодаря присутствию в нём культовых сооружений, религи- озной символики, памятных мест, освященных преданиями, религиозных топонимов. Архетип православного монастыря может транслироваться через эту семантическую систему, а духовно-символическое пространство монастыря фиксируется через её элементы и обладает следующими существенными при- знаками (Столяров, 1997, 2001): основная религия (православие) и основная культура (русская монашеская); ареал (Соловецкий архипелаг); основные зако- ны формирования и воспроизводства (монастырский устав — Типикон); свя- щенная топография сакрального комплекса (духовно-символический каркас); духовная история (Соловецкий патерик, исторические документы, предания, топонимика); локальное время (духовно-символический календарь — события годового богослужебного цикла). Для сохранения монастырской культуры в «живом» виде необходимо учитывать эти факторы как обязательное условие сохранения всей историко-культурной среды.

Семантическое наполнение может быть присуще и иным типам культур- ного ландшафта, но оно не является для них ведущим признаком. Определяю- щую роль семантика приобретает в святых местах, на мемориальных и сакраль- ных территориях, к которым относятся и острова Соловецкого архипелага — Соловецкий монастырь.

Культурные ландшафты Соловецкого архипелага, несомненно, представ- ляют мировую ценность и должны рассматриваться с соответствующих пози- ций. Напомним, что по формальным основаниям к Всемирному наследию от- несены только архитектурные комплексы Соловков.

В соответствии с рассмотренной ранее типологией культурных ландшаф- тов, установленной ЮНЕСКО для объектов Всемирного наследия, культурные ландшафты разделяются, по степени их преобразованности, на рукотворные (целенаправленно созданные), естественно сформировавшиеся и ассоциатив- ные (см. раздел 2.1).

Рукотворные ландшафты представляют наибольший интерес в культуроло- гическом аспекте, поскольку их облик полностью подчинён творческому за- мыслу их создателей. Природная подоснова используется в качестве морфо- структурного каркаса, свойства которого находят отражение в планировке ланд- шафта и учитываются для придания ему большей пейзажной выразительности.

Естественно сформировавшиеся ландшафты — это полуприродные ланд-

198

Типологическое разнообразие культурных ландшафтов

шафты, приобретшие черты антропогенности в результате оказанного на них целенаправленного воздействия. Их существование зависит не только от рит- мики природных процессов, но также от систематического дополнительного «вливания» энергии (то есть ухода за созданными в них техногенными система- ми), без чего эти ландшафты могут начать регрессировать.

В ассоциативных ландшафтах культурная составляющая может быть пред- ставлена как в материальной, так и в ментальной формах. В последнем случае физическое развитие ландшафта не выходит за рамки естественной (природ- ной) геодинамики. Наличие объектов материальной культуры, даже рукотвор- ных элементов ландшафта, не меняет характера, направленности или интенсив- ности природных процессов. К типу культурного такой ландшафт относится постольку, поскольку исторические события, персонажи и материальные па- мятники формируют его ассоциативно-ментальное поле и, в ряде случаев, уча- ствуют в создании его внешнего облика.

Отметим, что предложенная типология намеренно не содержит жесткой понятийной границы между ландшафтом природным и культурным, отражая смысловую континуальность таких границ. Один и тот же территориальный комплекс может быть объектом как культурологического, так и чисто природо- ведческого исследования и рассматриваться с разных методологических пози- ций — в зависимости от целей его выделения, принятой системы приоритетов и планов освоения (сохранения) ресурсов наследия. Это особенно показательно по отношению к Соловкам, которые наряду с культурной представляют ис- ключительную природную ценность, имеющую самостоятельное значение на уровне объектов мирового наследия (Кулешова, 1998, Kouleshova, 1999; Черен- кова, 1999).

Систематизация культурного ландшафта с выделением рукотворного, ес- тественно сформировавшегося и ассоциативного типов служит весьма удоб- ным методическим приёмом, хотя применительно к конкретным территориям он требует уточнений. Так, для Соловецкого архипелага обычна ситуация, когда рукотворные ландшафтные комплексы образуют системное целое с эволюцио- нировавшими и ассоциативными комплексами, формируя единый культурный ландшафт. Так же эволюционировавшие и ассоциативные ландшафтные ком- плексы нередко образуют ландшафтное единство с сугубо природными ком- плексами.

Монастырская культура является наиболее показательным и ярким приме- ром для представления разнообразия культурного ландшафта, поскольку осно- вана на признании красоты и целесообразности мира как творения Божьего. Сле- довательно, любые вмешательства в природные процессы должны исходить из глубокого понимания законов природы, дабы не противоречить ей, а приукра- шать и очеловечивать её изначальную красоту и полезность. Поэтому монастыр- ские культурные ландшафты предельно адаптированы к природным условиям, их инженерные устройства и архитектурные сооружения очень деликатно «впи- саны» в морфоструктуру ландшафта природного. Очень хорошей иллюстраци- ей развития монастырского культурного ландшафта служит остров Анзер.

Прежде чем перейти к описанию монастырского ландшафта Анзера, отме- тим, что публикаций по проблематике исторических ландшафтных комплексов

199

Культурный ландшафт как объект наследия

монастырских территорий ещё очень мало. Несомненный интерес представляют работы В. Р. Рывкина, посвящённые историческим ландшафтам Валаама. Автор не использует термины «культурный ландшафт» и «монастырский ландшафт», не упоминает о сакральных функциях ландшафта; в то же время он фиксирует многие особенности именно монастырского ландшафта. В ряду типологических ландшафтных категорий, представленных на Валааме, он называет садово-пар- ковый, инженерно-технический, сельскохозяйственный и мемориальный. Дале- ко не все методологические установки автора согласуются с излагаемой здесь концепцией, но предпринятое им исследование содержит важные индикаторы культурного ландшафта конкретной монастырской территории.

На Валааме, начиная с XIII века, проводились широкомасштабные работы по террасированию склонов, насыпке грунта, созданию искусственных почв, осушительной мелиорации, интродукции растений. Вместе с тем, культурные «дополнения» получили литогенная и гидрологическая основы, рельеф, почвы, биота, то есть основные природные компоненты ландшафта. Основные архи- тектурные доминанты — храмы — подчёркивают ландшафтные особенности местности, исходя из принципов подобия либо, напротив, контраста. «Архитек- турная среда наследовала закономерности среды природной, как наиболее близкой и понятной человеку» (Рывкин, 1989). Садово-парковые комплексы, разнообразие и искусность которых служили характерной чертой архипелага, органично связаны со своим природным окружением и архитектурой скитов. Пространственно-планировочная структура сельскохозяйственных угодий представляет пример экологичного природопользования, где в полной мере были учтены рельеф местности и особенности формирования стока. Архитек- турно-планировочные композиции удачно аккомпанируют мемориальным ценностям ландшафта. «Заслуга валаамских зодчих в том, что они сумели увидеть главное в природе, осмыслить её, сделать так, что архитектура фикси- рует внимание на наиболее характерном — на сути ландшафта» (Рывкин, 1989).

Многие черты валаамских культурных ландшафтов и технологии их созда- ния прослеживаются на Соловецком архипелаге, несмотря на принципиальные различия природных (геологических и климатических) условий этих остров- ных монастырских территорий. Видимо, не случайно между ними существует и духовная связь: один из основателей Соловецкого монастыря, св. Савватий, прибыл на Соловки с Валаама, а на Валааме существовала утраченная теперь церковь соловецких святых Зосимы и Савватия.